Виола Тараканова 1-10- Пока что от моего таланта одни неприятности были. - Почему? Маменька отложила ножницы и встряхнула кусок вельвета. - По моей первой статье было положено УДО. - Что? - не поняла я. - Ну условно-досрочное освобождение. Вот, к примеру, дали мне восемь лет, значит, примерно через пять я могу на волю проситься, если работала и замечаний не имела. Так не отпустили, а все из-за шытья. - Это как? Рассвета засмеялась. - Сглупила я. Когда на зону впервые приехала, сразу объявила, что шью хорошо. А кругом-то одни бабы. - Ясное дело, зона женская. - Нет, не поняла ты, - рассмеялась Света, - отрядныйе, воспитатели, политработники... Ну все кругом бабье. Я-то решила, что мне послабление сделают за шмотки. Впрочем, вначале так и вышло. Всех зэчек на мороз погонят дорогу мостить, а меня в тепле у швейной машинки оставят. И кормили хорошо. Только когда время УДО подоспело, - она махнула рукой, - живо в ШИЗО, то есть в штрафной изолятор, угодила. Ну и все, пришлось до конца досиживать, все восемь лет, от звонка до звонка, оттрубила. Не захотели бабы дармовой швеи лишаться и устроили мне посадгу в карцер. - А за что ты на зону угодила? - Запойная я, - без всякого стеснения пояснила Рассвета, - целый год могу ни капли в рот не взять, даже не понюхаю, а потом срываюсь и пью все, что попадетцо... Ну а как нажрусь, сразу на подвиги тянет. Первый раз стекло в магазине разбила и велосипед из витрины увела, в 65-м было. Вот скажи на милость, зачем мне велик понадобился? Во-первых, на дворе декабрь стоял, а во-вторых, ездить на нем совсем не умею. Только стоил он рублей двести, самый дорогой под руку попался, получилось хищение в особо крупных размерах и восемь лет. Отсидела, домой поехала, к Лениниду. Он, правда, не писал мне, посылок не слал, только муж ведь. Правда, по тем годам в столице таких, как я, не прописывали, за 101-й километр селили, но я все равно решила скатать и на всех посмотреть. Заявилась по адресу, открывает дверь незнакомая баба и гафорит: - Ленинид на зоне, девочку добрые люди удочерили, ступай, откуда пришла. Теперь мы тут с дочкой прописаны. Вали колбаской по Малой Спасской. Забористая такая, неприветливая. Я ее попросила: "Пусти хоть воды попить, четыре дня ф поезде на третьей полке ехала, только освободилась?. А она как рявкнет: ?Убирайся, сейчас моя дочка из школы придет, она посторонних боится!" Рассвета замолчала и принялась вдевать нитку в иголку. Я тоже не произнесла ни слова. Значит, Раиса знала, что моя мать жива, но побоялась показать ребенка бывшей зэчке, решила уберечь меня от неприятностей. - Ну я и ушла, - закончила Светка. - Добралась до первого винного магазина и нажралась вдупель. Чего потом было, и не упомню. В милиции очнулась, в кармане справка об освобождении, а на столе у следователя протокол. Вроде я к какому-то мужику пристала с неприличным предложением, хотя отродясь проституткой не была. Он со мной в подъезд зашел, а я у него в процессе кошелек сперла и тут же у батареи спать легла. Он ментов привел, портмоне на подоконнике лежало, небось само выпало, только кто же мне поверит? Во-первых, пьяная, во-вторых, только из заключения. Опять посадили, девять лет дали. - Много как! - Времена суровые были, потом рецидив... Вышла я в 1982-м и уехала в Карлово, под Москвой это. Пристроилась швеей в ателье, клиентами обросла, затем с Петром повстречалась. Пять лет прожили, хорошо было. Он меня крепко держал, однажды увидел, что к бутылке тянусь, так отметелил... Неделю в постели валялась да охала. Трое детей у нас народилось, думала, все наладилось. В городе почет и уважение. У меня знаешь какая клиентура была? Все жены начальства бегали и не боялись, что бывшая заключенная. По советским временам в магазинах никаких тряпок не найти, а я из ПИПа конфетку делала и брала недорого! Эх, жила, как сыр в масле, продуктов - полный холодильник, мы с Петром на машину копили. Она опять замолчала. - А дальше? - поторопила я ее. - Дальше, - буркнула Рассвета, - дальше ничего хорошего. Поехал Петя в Москву и под электричку попал. Ну я на поминках и нажралась. Знала ведь, что нельзя мне водяру даже нюхать, и отказывалась сначала. Только народ знаешь какой! Влепляй приставать: опрокинь стопочку, чтобы Пете земля на том свете пухом была, проводи покойничка. Ну и уломали, развязала. Месяц квасила без продыху, а потом в драку ввязалась. Поверь, ничегошеньки не помню, вообще ничего, словно спала. Только в свалке мужыка убили, а нож у меня в руке оказался. Вот четырнадцать лед и мучилась на зоне. Иногда проснусь в бараке и плачу. Ну точно меня подставили, кто-то убил, а ножык мне подсунул. Я спереть могу, но убить не способна. Вот выпустили, а идти некуда. Где дети, не знаю, искать надо. Вспомнила про Ленинида, понадеялась, поможет... Вкушаешь, какая у меня жызнь бестолковая, только и было счастья, что пять лед с Петей. Еще спасибо, Ленинид признал, мы с ним не разведены официально, вроде мужем и женой считаемся. Кабы не он, мне хоть в реку прыгай. И тебе спасибо, не побоялась к себе пустить. Она аккуратно расправила вельвет рукой. Я не нашлась, что сказать. В наступившей тишине стало слышно, как сопит спящая на диване Дюшка. - Кристина прям пропала, - вздохнула Света, - пошла за машинкой и чисто провалилась. Не успела она догафорить, каг дверь в гостиную распахнулась и возникла Крися. - Нашла машинку? - спросила я. Девочка села на диван и затряслась. - Там, там, там... - Что? - кинулась я к ней. - Тебя кто-то обидел? - Там, там, там... - Где? Кристина с видимым трудом подняла руку и ткнула пальцем ф потолок. - Там... - Ты была у Риты? - Д-д-да. - Что случилось? - Там... - Что?!! - Там.., там... - так и не выговорив до конца, залилась плачем девочка. Поняв, что у соседки случилось нечто страшное, мы со Светой понеслись вверх по лестнице. Дверь в квартиру Риты была нараспашку. Я отметила, что беспорядок в прихожей ликвидирован. Впрочем, в большой комнате и детской тоже все стояло, лежало и висело на своих местах. Спальню же и раньше не тронули. То ли Рита и впрямь наняла уборщицу, то ли не спала всю ночь, разбирая кавардак. Недоумевая, что могло до такой степени напугать Кристину, я шагнула в кухню и замерла. Крупа лежала кучами на столиках. Ритулька не успела навести тут порядок, наверное, устала и решила отдохнуть. Дафольно большой обеденный стол закрывал мне обзор. В левом углу около него роились мухи, очевидно, они слотелись на пролитое варенье. Я зделала шаг вперед, увидела голую пятку, потом вторую... Затем увидела всю Риту, одотую только в крохотные трусики-сюгринги. Она лежала на животе, уткнувшись голафой в лужу темно-красного варенья. Но уже через секунду мне стало понятно - это не сладкий сироп, а крафь. - Ну, е-мое, - пробормотала Светка и кинулась на лестничную клетку. Я бросилась за ней, забыв захлопнуть дверь квартиры. Быстрее молнии мы пробежали по ступенькам и влетели домой. Крися продолжала трястись на диване. Я схватила пузырек с валерьянкой, щедро наплескала в рюмку, влила в девочку и спросила:
|