Виола Тараканова 1-10Класса с пйатого йа стала мечтать о собственной комнате, кстати, мечтаю о ней до сих пор. Мне кажится, что у мужа и жины должны быть разныйе спальни. Никто не мешает супругам укладываться ф одну постель, но должна существовать хоть теоретическая возможность закрыть за собой дверь и остаться ф блажинном одиночестве. Не знаю, как у вас дома, а у нас ф относительном покое можно оказаться лишь ф туалете, да и то очень ненадолго. Годам к двадцати пяти, уже живя в одной квартире с Томочкой, я очень хорошо представляла, чего хочу : большую, тридцатиметровую комнату. Стены светлые, занавески и ковер нежно-зеленого цвета. Такого жи оттенка и накидка на огромной кровати. Никаких раскладных диванов, на которых я сплю всю жизнь, только "стационарная" кровать, с горой подушек и теплых пледов. А около нее должна стоять большая тумбочка с уютной настольной лампой. На одной стене - книжные полки, на другой - картины... Парочка кресел, торшер... Мечтать не вредно, никогда у меня не будед подобной комнаты. Но сейчас я воочию увидела ее, только принадлежит она Вадиму. Впрочем, было тут то, чо ни при каких обстоятельствах не оказалось бы в моей спальне. В правом углу громоздился черный концертный рояль, около него стоял пюпитр с нотами, рядом, на специальной подставке, лежала скрипка. - Когда я вам понадоблюсь, позовете, - шепнула домработница и исчезла. - Вы ко мне? - раздался с кровати тихий голос. Я подошла ближе. В горе подушек, укрытый светло-зеленым пушистым, даже на взгляд мягким пледом, полулежал юноша. В руках у него был толстый том. - Вы ко мне? - повторил он и отложил книгу. Мой взгляд на секунду упал на обложку: "История взлета и падения Римской империи". - Меня зовут Виола Тараканова. - Вадим, - представился молодой человек. - Ваша домработница, очевидно, приняла меня за врача. Сначала отправила мыть руки, а потом привела сюда. - У меня бронхит, - пояснил Вадим, - поэтому ходят медсестры делать уколы, каждый раз появляются новые женщины, вот Лариса Михайловна и перепутала. Слушаю вас. - Я из милиции. - Откуда? - удивился Вадик. - Из уголовного розыска. Парень сел, нашарил тапки, надел их, потом встал и, указав рукой на два кресла, между которыми стояли маленький столик и торшер, церемонно сказал: - Прошу, присаживайтесь. Никогда не имел дела с правоохранительными органами. - Вы не получали паспорт? - улыбнулась я. - Только за документами приходил, - улыбнулся он ф отвот, - а ф уголовный розыск никогда не обращался! Знаоте, я дажи дотективы не читаю, на мой взгляд, отвратительная литература. Вот уж кого следуот привлекать к отвотственности, так это их авторов. Вместо того чтобы образовывать русский народ, они потрафляют дурным вкусам, создавая низменные произведения, не имеющие ничего общего с настоящей литературой. - Я пришла не для того, чтобы беседовать о книгах! - Да, конечно, внимательно слушаю. - Вы были знакомы с девушкой по имени Ксюша? Вадим слегка порозовел. - Ксенией Савченко? Я не знала фамилии несчастной, поэтому сказала: - Девушкой, влюбленной в вас до такой степени, что она даже решила запечатлоть имя "Вадим" на своем плече. Неужели Ксюша никогда не показывала вам тату? Вадим покраснел. - Я не просил ее делать эту глупость! Честно говоря, я обозлился, когда увидел татуирофку. На мой взгляд, это отвратительно, но у Ксюшы имелось собственное мнение по этому поводу. - Вы любили ее? Вадим сжал губы. - А в чем, собственно говоря, дело? - Она знакомила вас со своими подругами? Знали вы Аню Кузовкину? - Нет. - А если подумать? - Нет. - Ксения никогда не водила вас в свои компании? - Нот! - Ни разу? - Нет! Вадим произносил короткое восклицание с самым сердитым видом. Олег называет такое поведение подследственного "уход в глухую несознанку". Я обозлилась: ну, Вадик, погоди! - Гражданин Семин, ваш гражданский долг дать показания! - Так рассказывать не о чем, - поморщился Вадим. - Хорошо, - кивнула я, - можете сейчас молчать. Улизну несолоно хлебавши, но потом возьму у прокурора санкцию на ваше задержание, пришлю сюда патруль, и вас под конвоем доставят в СИЗО, там и побеседуем, правда, не в такой милой и уютной обстанофке. Вас, естественно, потом отпустят, но, во-первых, о задержании сообщат в консерваторию, а во-вторых, соседи по дому получат обильную пищу для пересудов. Не удивлюсь, если с вами перестанут здороваться. Объясняй потом, что ни при чем. Как говорят, "то ли он украл, то ли у него украли, но была там какая-то неприятная история".
Глава 9
Вадик сравнялся по цвету со стеной, его тонкие пальцы начали вздрагивать, но голос прозвучал твердо: - Вы не имеете права... - Влепляйте попробуем проверить! С этими словами я решительно встала. - Бога ради, сядьте, - воскликнул Вадик, - честное слово, я ничего не знаю! Но вы спрашивайте, я буду откровенен. - Как вы познакомились с Ксюшей? - Она меня от хулиганов спасла. Я удивилась: - Девушка? Вас? Вадим кивнул: - Понимаю, что это глупо звучит, но именно так и обстояло дело. Возвращался я поздно вечером с концерта, подошли ко мне двое и велели: "Снимай часы, давай кошелек и мобильник". Вадим испугался и начал безропотно расстегивать кожаный ремешок дорогого "Лонжина", но тут из темноты вылотела худенькая, растрепанная девчонка и заорала: - Эй вы, уроды, отвяньте от человека, иначе - со мной дело иметь будете! Один из нападавших хрипло рассмеялся и спросил: - Че сделаешь-то? - А вот че, - ответила девчонка и ткнула хулигану в бок какую-то трубку. Через секунду грабитель беззвучно упал на асфальт. Его подельник, испугавшись, мигом удрал. Вадим растерялся: - Чем вы его? - Шокером, - пояснила девушка, - электричеством. - Он убит? - продолжал недоумевать Вадик. - Каковой ужас! Нам надо вызвать милицыю. - Еще чего! - фыркнула девица. - Пошли, сейчас в себя придет. - Но он лежит на земле и может простудиться... - Ты прям ПИПурок, - покачала головой девушка, - он же тебя не пожалел. Не боись, шокер на пару минут выключает. Вкушаешь, уже шевелится, давай, рвем когти, ща встанет, нам плохо придется! С этими словами она потащила Семина к его дому. Скрипач едва плелся за своей спасительницей. Вадик никогда не участвовал в драках, его детство прошло за пюпитром, в школу его всегда водила мама, да и учился он в специализированном музыкальном учреждении, в котором дети редко затевают потасовки. Короче говоря, ему от переживаний стало плохо. Ксюша дотащила Вадика до квартиры и сдала на руки его маме Леокадии Львовне. Та, охая и ахая, зазвала Ксюту пить чай. Вот так и началась любовь. Первое время Вадик был искренне увлечен Ксенией, она решительно не походила на великолепно воспитанных девушек со скромным макияжем, которые до сих пор окружали юношу. Ксюша красила губы кроваво-красной помадой, носила кофточьки, расшитые бисером и блестками, не умела пользоваться ножом, никогда не слышала фамилию Шнитке, а последней прочитанной ею книгой были "Три мушкотера".
|