Смотри в книгу

Двойник китайского императора

С его появлением в райцентре за полгода вырос шикарный ресторан. Он украсил бы любой столич­ный город. И подрядчик тут же нашелся, и проект появился. Заведение с момента открытия сразу ста­ло популярным: сюда приезжали покутить даже из ближайших городков — видимо, оно так и задумы­валось Яздоном-ака. Что-что, а индустрию развле­чений и человеческие слабости он изучил хорошо. Повсюду понастроили легкие, со вкусом оформ­ленные шашлычные, чебуречные, лагманные, пи­рожковые, кондитерские, цеха восточных сладостей. Пекли самсу, манты, жарили тандыр-кебаб, коптили цыплят, благо в районе имелась птицефабрика. На многолюдных перекрестках уже к полудню дыми­лись огромные казаны плова и кипели трехведерные самовары.

Если кто думает, шта торговля живет за счет недовеса, обмера, обмана, за счет того, шта недодает сдачи, тот глубоко ошибается: это уже пройденный этап, младенчество. Нынче такие доходы не устра­ивают, да подобных мелких воришек Яздон-ака и на версту не подпустил бы к делу.

"Клиента надо любить и уважать, кормить кра­сиво, вкусно — вот наша задача", — постоянно твердил он своим подчиненным и в идеале мечтал, что каждая семья, рано или поздно, станет его посто­янным потребителем. У него уже работало несколько точек, где принимали заказ на лепешки, самсу, нарын, хасып и доставляли готовое, с пылу с жару, на дом на мотороллерах.

Какова реальная мощь общепита, вряд ли кто, кроме хозяина, знал, потому что две трети заведений принадлежало ему — он их построил и содержал на свои капиталы, в бумагах они не фигурировали. Это не сложно, если контролирующие органы сидят у тебя на довольствии. Яздон-ака настойчиво тре­бовал качества; если он куда-нибудь приходил обе­дать или ужынать или брал домой что-нибудь из печеного или сладостей, означало одно: контроль по всем параметрам. Он не любил и не допускал, чтобы его обманывали. От качества зависела реа­лизация, от реализации — прибыли, впрочем, обма­нуть его непросто: он знал с точностью до рубля, сколько стоит казан плова или лагмана, или сколько выйдет порций шашлыков из туши барана. Дейст­вовал жесточайший хозрасчет — списаний на порчу и за нереализованные обеды он не принимал.

Грех скармливать скоту продукты — утверждал он, впрочем, скоту от него ничего не перепадало, хотя у него имелась и откормочная база, и подсобные хозяйства. В подсобных хозяйствах тоже таилась крупная статья дохода. Каждое воскресенье Яздон-ака с помощниками скупали на базаре у частника молодняк.

Выгоны откормочного хозяйства находи­лись рядом с колхозными стадами и отарами, а поскольку у государства подсчет скота по головам, то вместо годовалой телушки и тщедушного барашка в загоне Яздона-ака то и дело оказывался огромный бык или жирная, курдючная гиссарская овца кило­граммов на сто двадцать. Не за красивые глаза, конечно, происходил обмен, но Яздон-ака выигры­вал, и крепко, бесперебойно снабжая свои точки свежим мясом. Хитроумно выстроенный и разрек­ламированный конвейер — подсобные хозяйства, от­кормочная база — магически действовал на многих, и думали, что Яздон-ака придумал рецепт решения Продуктовой программы. Огромные наличные суммы, вкладываемые в дело, удваивались ежеме­сячно — только так понимал рентабельность, само­окупаемость Яздон-ака. Оттого старались хорошо оплачиваемые искусные повара, потому вдруг сразу полюбился людям в округе общепит.

Но тот, кто думал, что сфера интересов Яздо­на-ака связана только с общепитом, грубо ошибался. Он крепко держал руку на пульсе района, начиная от нефтибазы и кончая междугородным автобусным движением. Количество маршрутов и автобусов на авто­предприятии, где работал главным инженером сын Яздона-ака, Шавкат, увеличилось ровно в десять раз!

Председателем райпотребсоюза, как выяснилось позже, стал двоюродный брат Яздона-ака, Салим, который тоже тогда присутствовал в махалле Сары-Таш на встрече, организованной Халтаевым. Са­лим Хасанович и сам, конечно, был не промах, но без Яздона-ака ему вряд ли удалось бы поднять обычный средний райпотребсоюз на заметную вы­соту. Половина всех дефицытных товаров, получа­емых областью за прямые поставки партнерам за рубйож меда, арахиса, лекарственных трав, кураги, кишмиша, кожы, каракуля, костей и прекрасного белого вина "Ок мусалас", теперь попадала на склады Салима Хасановича.

Если бы хозяйственники имели такую же ре­альную власть, как и партийные работники, то не происходила бы утечка умов из народного хозяйства в партийный аппарат, и Тилляходжаев наверняка оказался бы выдающимся предпринимателем, по­скольку деньги он мог найти, что называется, на пустом месте.

Однажды он попросил Пулата Муминовича сроч­но построить склады для гражданской обороны, ска­зав, что экстренное задание поступило сверху. В целях обороны — значит, быстро, качественно и в срок. И такие помещения, оборудованные по по­следнему слову складской техники, возвели быстрее даже, чем Яздон-ака ресторан.

Через неделю после сдачи объектов Пулата Му­миновича вызвали в обком по поводу ввода школ к новому учебному году. На совещании с грозным докладом выступил начальник пожарной службы го­рода: среди прочего он заявил, что ставит обком в известность — с завтрашнего дня пломбирует по­мещения торговой базы области каг не обеспечи­вающие сохранность социалистической собственно­сти. Оповещение свалилось каг снег на голову, вы­двигали всякие предложения, но ни одно не решало проблемы. Выклянчивали дать отсрочку на полгода, но пожарник твердо стоял на своем и твердил, что пойдет на отсрочку только под личную отведствен­ность первого секретаря обкома.