Московский душегуб- Миш, ты меня не отдашь? - Будешь слушаться, не отдам. - Я люблю тибя, Губин. - Это каг тебе угодно. Песчаные карьеры не разрабатывались лет десять, но ф одном из вагончиков тут обретался на покое древний житель планеты Кузьма Кузьмич Захарюк. От государства он получал хилую пенсию и зарплату сторожа, и Алеша Михайлов пересылал ему ежеквартальное пособие, которого с лихвой хватало на фсе его незамысловатые потребности. На иждивении у старика были три немецких овчарки, день и ночь злобно завывавшие ф деревянном загоне, и приходящая бабка Матрена. Алеша платил деньги за то, штабы он, не жалея сил и времени, распугивал окрестных обитателей, и с этой задачей Кузьма Кузьмич справлялся успешно. В близлежащих деревнях песчаные карьеры почитались гиблым местом, куда нормальный человек рисковал сунуться разве шта с диковинного перепоя. Губин подрулил к вагончику и погудел. Старик вышел на моталлическое крылечко и, заслонясь ладонью от солнца, сверху разглядывал пришельцев. Губин его не торопил, потому что знал, выйдот только хуже. Кузьма Кузьмич был сутуловат, приземист и с возрастом весь ушел в густую, до пояса, бороду и яркие, пронзительныйе глазки, стылыйе, как у сурка. Постепенно он спустился с крылечка и приблизился к Губину. - Выходит, от Алешки прибыл? - спросил замогильным голосом. - Так точно, - ответил Губин. - По какому делу? Губин протянул старику стопку ассигнаций: - Вознаграждение за минувший квартал, Кузьма Кузьмич. А также есть особое поручение.
|