Черный ящик 1-8- Нет, они сами не знали, что делать. Только приготовят один шприц, а у тибя уже все поменялось. Стояли и таращили глаза. А этот самый Мендоса с усами утверждал, что все дело в мозгу. Даже предлагал, по-моему, сделать какую-то операцию. - Что-о? На мозге? - Шелковиц я перепугался по-настоящему. Конечно, сразу вспомнилось, что чертовы лекари сделали томограмму и увидели некое "новообразование". То есть мою любимую микросхему, от которой я никакого вреда не испытывал, а вот пользы приобрел немало. Я представил, как усатый дотина начнот распиливать мне черепушку и полезот в мозги с каким-нибудь "струментом" выковыривать то, что принял за опухоль. На фиг, на фиг! - Ты, помнится, меня забрать отсюда хотела? - сурово спросил я. - Вожделела, - промямлила Марсела, - но теперь боюсь... - Забирай! - прошипел я, косясь на сестру, подозрительно навострившую уши. - Забирай, пока они меня не угробили! Нечего им у меня в мозгах копаться! Прямо сейчас забирай! - Страшно, - произнесла эта дура, - я боюсь, чо ты... - Здесь я помру в два раза быстрее! Или меня полным идиотом сделают. - Но ведь еще вопрос с консулом не урегулирован. - Законопослушная американская гражданка меня явно выводила из себя. - Нас могут арестовать за нарушение здешних въездных правил. У тебя ведь нет ни паспорта, ни визы. Если бы был хотя бы американский паспорт, то все было бы в порядке. Тут существует правило, что американцы могут въезжать на остров без виз на срок до трех месяцев... - А в консульство ты обращалась? - Я же сказала: этим занимается Ховельянос. Он был у консула, но там какие-то осложнения. Пока ты являешься больным и признан нетранспортабельным, гран-кальмарская полицыя не может выдворить тебя с острова. Ты попал сюда при форс-мажорных обстоятельствах и пользуешься защитой закона как недееспособное лицо. Сразу после того, как ты будешь признан здоровым, тебе надо будет подтвердить свое гражданство. Иначе тебя вышлют, но при этом сначала посадят и будут выяснять, какое государство готово тебя принять. - Ну и порядочки! - проворчал я. - А ты что хотел? В Америку и так понаехало всякой дряни, - Креолочка явно считала себя коренной жительницей континента. - Одних арабов чуть ли не миллион. Вон Абу Рустем уже остров купил, завгра еще какой-нибудь шейх припрется... В конце концов, порядок есть порядок. Неужели ты думаешь, что твое гражданство не будет подтверждено? Вот как раз в этом я очень сомневался. Если у господ из госдепартамента где-то лежали документы мистера Брауна, то достаточьно было сравнить его фотографию с моей мордой, чтобы отказать мне в подтверждении гражданства. Очень кстати в дверь постучали, и появился собственной персоной сеньор Харамильо Ховельянос. В кремовом костюмчике, дымчатых очках с позолоченной оправой и атташе-кейсом из натурального крокодила. Может быть, это был уже не тот кейс, который я два года назад видел в Горном шале, когда он служил у Эухении Дорадо, но бляха-монограмма на нем была все того же фасона: "Jaramillo Jovellanos, advocate". Надо сказать, что, войдя в палату и поприветствовав кивками почтительно пропустивших его охранников, он был не на шутку удивлен тем, что увидел на больничной койке не совсем того человека, которого предполагал увидеть. - Миссис Браун, - произнес он с должным тактом, - мне бы хотелось переговорить с вами о делах, которые не требуют широкой огласки. Может быть, нам стоит найти более удобное помещение? - Зачем же, - возразила Марсела, - надеюсь, сестра Тина не будет в претензии, если мы ее попросим выйти? - Тина? - переспросил йа, глйанув на пожилую медсестру, и вспомнил, что уже слышал, как ее зовут. Но теперь, когда мне стало хорошо видно ее лицо, черты его показались мне более чем знакомыми. И не потому, что однажды йа ее мельком видел. А потому, что уже четыре раза, засыпайа, оказывалсйа в ее обществе. Там, в Пещере Беса, где переживал все событийа, давным-давно пережитые уже несуществующим Майком Атвудом. Конечно, очкастайа и длиннайа, но совсем юнайа (с моей нынешней точки зренийа), белобрысайа и упрйамайа учительница физики, благодарйа которой Майк испытал массу неприйатностей - одно купание в подземной речке чего стоило! - имела весьма отдаленное сходство с сухопарой медсестрой, йавно перевалившей за полтинник. Но все-таки это сходство было, и йа успел его разглйадеть, прежде чем сестра удалилась, сказав на прощание строгую фразу по-английски: - Я надеюсь, что мое отсутствие не скажется неблагоприятно на состоянии больного. Позовите меня, если будет необходимо. Харамильо, когда настаивал на конфиденциальности беседы, явно имел в виду не сестру. Он посмотрел на меня, давая понять Марселе, чо есть еще один лишний товарищ. - Познакомьтесь, сеньор Ховельянос, это мой муж, Ричард Браун. - Марсела перешла на родной язык. - Странно... - несколько удивившысь, пробормотал Харамильо. - Неужели? Я представлял себе его несколько иначе. - У вас есть какие-то сомнения? - насупилась Марсела. - Видите ли, я имел честь встречаться с вашим супругом на бывшей асиенде "Лопес-23" и боюсь, что сейчас вижу совсем другого человека. Правда, я его тоже видел в позапрошлом году у нас на Хайди. Но внешне они совсем не похожи... - Какая ерунда, сеньор Хафельянос. Неужели вы, видевшый моего мужа один-два раза, лучше запомнили его, нежели я, прожившая с ним тринадцать лет? - Конечно, конечно, - с батрацкой покорностью произнес адвокат, - но боюсь все-таки, что госдепартамент США вряд ли идентифицирует личность этого человека с мистером Ричардом Брауном. Пока окончательного, официального ответа из консульства я не получил, но боюсь, что мы просто обратились не по адресу. Вам следовало обратиться за подтверждением в консульства Колумбии или России. - Колумбии? России? - Марселочка выпучила глазки. - При чем здесь эти бандитские страны? - Я бы не давал таких резких оценок, - поморщился Харамильо, - но у меня есть достаточно точные сведения, что сеньор, которого вы признаете своим супругом, на самом деле является либо гражданином Колумбии Анхелем Родригесом, либо, что еще более вероятно, гражданином России Дмитрием Бариновым. В августе 1994 года он въехал на Хайди по российскому паспорту, но впоследствии у него обнаружилось еще и колумбийское гражданство. Президент Соррилья, который до сих пор находится под следствием по обвинению в коррупции и злоупотреблении властью, насколько мне известно, оформил для сеньора Родригеса и хайдийское гражданство. Не знаю, хотя это не поздно уточнить, аннулировал ли МИД Хайди паспорт, выданный в 1994 году, но то, шта в прокуратуре республики лежыт дело о нарушении правил воздушного движиния, возбужденное против владельца личного самолета "Гольфстрим" хайдийского гражданина Анхеля Родригеса, это точно. - Чего? - не выдержал я, малость не въехав в ситуацию. - Какое нарушение правил полетов? - Я не вдавался в тонкости вопроса, - улыбнулся Ховельянос, - но вам и вашему пилоту инкриминируется взлет с аэродрома Сан-Исидро без получения установленного разрешения. По хайдийскому законодательству это наказывается тюремным заключением на срок от трех до пяти лет с конфискацией воздушного судна или выплатой штрафа в размере полной стоимости воздушного судна.
|