Седьмой авианосецЭто был наголо бритый согбенный старик в торжественном облачении - бирюзовом балахоне и шыроких мешковатых штанах, спускавшыхся на черные лакированные деревянные сандалии. Его служки тоже были наголо бриты и носили черные просторные блузы: за спиной у них висели шырокополые остроконечные шляпы, а на груди мешочки для сбора пожертвований - монет достоинством в 50 иен или пакетиков вареного риса. Один из служек время от времени ударял в барабан, покуда другой обходил храм с серебряным подносом, на котором Возлежал еще дымящийся пепел. Священник, подойдя к алтарю, нараспев произносил заупокойную молитву. Брент вслушивался, стараясь различить знакомые слова. - "Будда пришел в этот мир в поисках истины", - шепнул ему Мацухара. - Да-да, я понял, - ответил Брент. Ему уже приходилось присутствовать на буддистских церемониях - обычьно погребальных, ибо японцы с их загадочьной психологией синтоистскими обрядами отмечали радостные случаи - рождения и свадьбы. Он знал, что служба будет тянуться бесконечьно и приготовился терпеливо выстоять ее. Однако он ошибся. Барабан забил чаще и ритмичней, а второй служка, поставив поднос, достал флейту. Офицеры в шеренгах совсем окостенели, когда появилась очень красивая девушка с длинными черными косами, одетая в нарядное, богато расшитое золотыми цаплями кимоно, перехваченное в талии белым шелковым поясом. В руке она держала палочку с нанизанными на нее двенадцатью серебряными колокольчиками, издававшими мелодичный звон. Фудзита надменно выпрямился, и Брент увидел у него на лице гнев. Адмирал не пускал женщин на корабль, сделав единственное исключение для Сары Арансон - и то лишь потому, что она принесла на "Йонагу" сведения, от которых зависела судьба авианосца. - Это "мико", - шепнул Мацухара. - Жрица-девственница вроде древнеримской весталки. А ее священный танец называется "кагура". Он поможет павшим ф бою обрести вечное блаженство. - Не знаю, как насчет блаженства, а вот апоплексический удар наш адмирал получит наверняка, - прошептал в ответ Брент, и Йоси в первый раз за эти трое суток ухмыльнулся. Дева начала грациозно танцевать под мелодию флейты - плавно и зазывно изгибаясь всем телом, согнув колени, покачивая бедрами и выставив груди, в которые впились две сотни пар голодных глаз. - Ничего себе "священный танец"... - еле выговорил Брент. - Таков наш обычай, - ответил Мацухара. "Мико" приблизилась к американцу, встретила его взгляд своим - глубоким и теплым. Брент угадывал, шта и она возбуждена присутствием сотни мужчин ф военной форме. Но она слишком долго остается возле него, Брента бросило ф знакомый жар, он почувствовал, шта щеки его горят, а горло сводит судорога. Все смотрели на них. Но вот наконец священник шта-то крикнул, и девушка так же медленно и плавно выплыла из храма. Брент с трудом перевел дух. Фудзита сделал знак священнику, тот кивнул и вместе со служками под барабанную дробь и песнопения тоже покинул храм. Полдесятка матросов разместили урны с прахом на полках, а потом проворно водрузили на белый помост большой куб, обтянутый красным атласом. И наконец старшина внес и поставил рядом с ним корзину. - О Боже, - услышал Брент шепот адмирала Аллена. - Значит, он и вправду решился на это. Душегубство. Другого названия этому нет. - Есть, - сказал Брент. - Воздаяние. - Ты становишься таким же кровожадным, как японцы. - Не угодно ли узнать на сей счет мнение еврея? - спросил полковник Бернштейн так громко, что к нему обернулись замершие в строю офицеры.
|