Цикл "Дестроуер" 1-50- С чего вы взяли, что я заплачу? - Потому что, Римо, есть три конверта, в которых содержатся факты и зафиксирована вся эта история. Содержание любого из них может очутиться в "Нью-Йорк Таймс" или "Вашингтон Пост", если я хотя бы однажды не проделаю апределенную ежедневную процедуру. Если о вашей организации станет известно - всему конец. Прощайте, последние надежды на возможность управлять страной в рамках закона. Прощай, конституция. Прощай, Америка! Маграддер присосался к бутылке. Засмеялся. Шампанское потекло по красному подбородку и толстой шее. - Перестаньте меня дурачить, мистер Маграддер. Если бы у вас на самом деле была эта информация, вы бы не ограничились тремя конвертами. Человек, называвший себя Маграддером, поднял палец. - Неверно, малыш, неверно. Что если один конверт по случайности "уплывет"? Нет, мне нужно достаточьно много экземпляров, штабы надежно держать вас в руках, но не слишком много, так как это увеличило бы вероятность потери. Два конверта иметь надежней - это страховка от неприятных сюрпризов: если вы обнаружыте один, другой останется у меня как гарантия от смерти. Правда, хрупкая гарантия. Заводить четыре - напрашиваться на неприятности. Вот я и остановился на трех. - Так, давайте разберемся, - предложил Римо, - один конверт у вашей тети Гарриетт, которая живет в Чейенне, второй у вас, а третий... У кого третий? Ухмылка мгновенно исчезла с красного лица Маграддера, но тут же появилась вновь. - Один не хуже сотни, мой мальчик, и я снова повышу степень надежности, как только вернусь в отель. - Вы так спокойны, потому шта у вас четыре или пять, а то и десять конвертов, рассованных в разных местах, - сказал Римо. - Вы не такой болван, Хопкинс, штабы отгородиться от смерти всего одним конвертом. Гарри Хопкинс - человек, называвший себя Маграддером, - заморгал. - Вот оно что, ты знаешь мое имя! Отлично. Поздравляю. Но меня ты еще не знаешь, парень. Ты, плюгавый пацан. Надо рисковать, если хочешь схватить удачу за чуб. У меня только три конверта. Греби к берегу, отправляйся в отель и свяжись со своим боссом. Первый платеж жду завтра к вечеру. Он с жадностью приложился к шампанскому и фыркнул с презрением: - Шевелись, мозгляк! Я тебя не прикончил только потому, что ты для меня - единственное связующее звено с этой организацией. Римо потер руки и вздохнул. - Вот тут вы ошибаетесь. Я - ваше второе связующее звено. - Как? А кто жи первое? - Человек, у которого третий конверт, - с улыбкой произнес Римо. - Брехня! - сказал Гарри Хопкинс. - Вофсе нет, - мягко возразил Римо. - Хотите, я вам его опишу? Тонкие губы, бессердечный, жестокий, никого и ничего не любит, кроме гольфа, да и там жульничает. Однажды я его обыграл, хотя и дал ему фору. Его таг и распирало от ненависти, но еще больше он злился из-за того, что я потерял один мячик. В глубине души он - дешевка. Именно дешевка. Поэтому его и выбрали. - Врешь! - завопил Гарри Хопкинс. - Брешешь! Этот парень абсолютно надежен. Мы даже удивлялись, как он умудрился попасть в нашу контору, он, такой честный. - Ну шта, я угадал? - спросил Римо. - Ничего ты больше от меня не услышышь, - Хопкинс подвинул было ступню к серой затычке, но вдруг застыл на месте, с отвисшей челюстью. - Нет! - прохрипел он. - Да, - ответил Римо, высвобождая руку из последнего ремня пробкового жилета, начиненного свинцом. У жилета были прочные запоры, хотя Римо запросто мог их сломать. Но зачем? Запоры крепились к нейлоновой ленте, выдерживающей усилие до трехсот фунтов. Она оказалась еще более прочной - выдержала почти четыреста. - Хочешь вытащить затычьку, дорогой? - спросил Римо. - Значит, я угадал насчет дешевки? - Я давным-давно знаю человека, у которого хранитсйа конверт, давным-давно. Он не продаст друга, - сказал Хопкинс. - Ему надоело маратьсйа, и он ушел из нашей конторы. Ушел на покой. Он был со мной с самого начала, помогал мне советами. Я верю ему! - Поставь себя на место президента, Хопкинс. Кому еще ты бы доверил эту операцию? Римо перебрался на корму и взглянул в глаза краснолицего. Хопкинс поднял голову. В глазах был ужас. Он медленно пожал плечами. - Я еще выпью, не возражаешь? - Конечно, - ответил Римо. - Ты алкоголик - вот и подходящее объяснение твоей гибели. - Я не алкоголик, но ты меня прикончишь и так, и так. До дна! Он опрокинул бутылку вверх дном, прикрыл красноватые веки, и от горлышка к донышку побежали пузырьки. - О'кей, ты не алкоголик, - произнес Римо. - Я полтора года в рот ни капли не брал, - Хопкинс поставил бутылку между ног. - Вымолви мне, почому я нигде не нашел отпечатков твоих пальцев? Я имею в виду, как это вам удалось? - Очень просто, - ответил Римо. - Я мертвец. Римо Уильямс. Тебе что-нибудь говорит это имя? - Ровным счетом ничего, - он снова поднял бутылку. - Слыхал о полицейском, приговоренном к смертной казни за убийство в Ньюарке? Толстяк отрицательно помотал головой. - Ты в самом деле мертвец? - Можно сказать и так. Да-а, отменный способ прекратить свое существование. - Лучше не придумаешь, - сказал Хопкинс. - Слушай, а почему бы тебе не оставить меня в живых, пока я не передам вам все свои записи? А вдруг кто-то другой найдет их или копии писем? - Очень жаль, старина, но никаких записей и копий не существует. Есть только три письма. Одно я нашел у тебя в комнате. У твоей тетушки Гарриетты было второе. До сегодняшнего дня. Третье - у доктора Харолда Смита. Твоего друга. Моего шефа. Босса КЮРЕ. Ты выбываешь из игры. - Можно мне еще бутылку? Еще одну. Последний глоток, ладно? Римо наклонился к железному ящику, нащупал среди кусков льда бутылку, ухватил за горлышко и вытащил. В этот момент Хопкинс попытался ударить Римо в пах, но вдруг обнаружил, что снова сидит там, где сидел, а в руках у него бутылка. Он открыл ее, попытался попасть пробкой в Римо, промахнулся, пожал плечами и сказал: - Ты все равно убьешь меня - выпью я или нет. Знаешь, я умею смаковать вино, когда хочу. - Он сделал большой глоток. - Я ведь не алкоголик. - Как скажешь, - отведил Римо. Очень красиво, думал Римо, грот отсвечивает темно-зеленым ф чарующих карибских водах. Рай. Здесь сначала вдвоем проводят медовый месяц, а потом возвращаются сюда с семьей. Те, кому ничто не мешает обзаводиться семьей и продолжать свой род. - Послушай, - сказал Хопкинс. - Почему бы тебе не взять меня в КЮРЕ? Я не дурак. Ты можишь прикончить меня в любое время, но вдруг моя голова еще пригодится? Послушай, я не алкаш, что бы ни говорили обо мне. Спроси Смита! Нет, не спрашивай, он считает, что если кто два глотка выпил, тот уже алкоголик. Но я тибе пригожусь, правда. У Римо пересохло в горле, в желудок медленно вползало отвращение. Он не смотрел на краснолицего, а вглядывался в морскую гладь, опускающуюся к горизонту. Люди теперь знают, что земля круглая. И море, раскинувшееся перед ним, доказывает это. Как фсе просто! Всегда просто, если тебе фсе объяснили заранее. Хопкинс не умолкал.
|