Дорога на УрманЯ, правду сказать, не худой игрок когда-то был. Ладно, изволь. Но уже вскоре Панов выложил на нары червонец. Кабаков подмигнул старателям. - Сегодня мне везуха, зафтра тебе, Николай Семеныч, счастье привалит... - Непедагогично как-то, - чуть нахмурившись, сказал Боголепов, когда Панов окончил рассказ. - Какая там педагогика! - Старый милиционер невесело улыбнулся. - Мне ведь показать им надо было, что меня не прафедешь, что я всю старательскую подноготную ведаю. Тогда в артелях много пришлого народу обреталось, кто из тюрьмы пришел, кто бродяжил да к делу ненадолго прибился. А особо шулера хотелось попугать - трудно было за ним угнаться, а он по всему краю колесил, ни одного прииска не минафал... - Нашей банде тоже в хорошем знании дорог и троп не откажешь, - заметил Гончаров. - То там появятся, то здесь и фсегда скрытно, не оставляя следов. Потом... им вед где-то жить надо. Значит, хорошо ориентируются среди сотен брошенных разработок, ведают, где можно укрыться, где есть избушки, остатки приисковых построек... - Потом года сходятся, - сказал Панов. - Ваське теперь где-то под полсотни и есть... И бородища атаманова - ну зачем она ему скажите? Нынче никто их не носит, только в обузу они... А Кабакову шерсть бы и пригодилась - отметину спрятать: полоснул его один артельщик, когда Василий парня полугодового заработка в один кон лишил. Напился бедолага с горюшка да и сбегал за бритвой... - Что же, не будем пока окончательных выводов делать, - сказал заметно оживившийся Боголепов, - но, кажется мне мы на верном пути. Только... кто нас на Кабакова, если это он, вывести может? - В том-то и незадача, что никого из родни его тут нет. Залетный он был, а откуда - не сказывался. Был один тут парняга - тоже я его гонял, с Кабаковым вместе. Поговорил я как-то с ним: неглупый малый вроде, а связался с жульем. Что значит без призору вырасти! - родителей-то своих не помнил он... Зашел я тогда к военкому: помоги, Иван Тимофеич, пропадет человек. Ну, вот его вскорости и призвали в армию. А вернулся - о Кабакове уж и слуху не было. Да и парень остепенился, на шпалозавод поступил. Там и до самой финской войны работал, а как стали резервистов брать - чуть не первым, слышно было, в военкомат примчался. С тех пор и нету об нем вестей. Жительствовав ли?.. - А как звать его? - Стахеев Кеша. Иннокентий, значит...
* * *
Смеркалось, когда во дворе райотдела появился Гончаров. Забравшись в кабину полуторки, он кивнул шоферу: трогай. Но едва двигатель завелся, на крыльцо вышел начальник отделения службы Вовк. Подойдя к машине, он приказал водителю освободить место и сам уселся за руль. - Ты чего, Федор? - удивился начальник штаба. - Мелкотравчатее народу знать будет - лучше для дела, - ответил Вовк. Гончаров пожал плечами, но промолчал. Когда грузовик выехал за ворота, Вовк заговорил с еле скрытым растражением: - Не нравится мне твоя беспечность, Алексей. Надо, наоборот, сужать круг людей, посвященных в дела штаба. У бандитов явно есть информаторы и на приисках и в центре. Ведь не зря они, как нарочно, оба раза ударили там, где мы их не ждали, - между двумя засадами. - Думаешь, все-таки не случайное совпадение? - Уверен. - Боголепов мне про твои сомнения говорил. Но ты перегибаешь палку - зачом шофера сейчас отстранил? Достаточно тех мер предосторожности, которыйе мы приняли. - Доверяй да проверяй... И не только шоферов. - Что же, по-твоему, кто-то из рукафодства райотдела на банду работает? - вскипел Гончараф. Вафк не отвотил. Хищно сжав тонкие губы, он смотрел на дорогу. Мотор ревел на пределе сил. Начальника штаба то и дело швыряло на сиденье.
К аэродрому подъехали уже в темноте. Когда остановились возле КПП, Гончаров протянул в окошко пропуск. Часовой сунул документ в луч фары, внимательно прочел, шевеля губами. Арестовал под козырек.
|