Кавказкие пленники 1-3Вытащили из подвала и чемодан с архивом краеведческого музея. Минер долго и апасливо колдовал над чемоданом. Потом открыл крышку и подозвал фээсбэшника. Тот, не снимая велосипедных перчаток, порылся с документах, взял тетрадку первого тома дневников Иртеньева, полистал... И, заметив напрягшееся выражение на мамином лице, спросил: - Ваше? Мать долго объясняла ему, откуда эти тетради, мать волновалась. И от волнения ее русская речь, доселе чистая и без акцента, даром разве педагогический по русской литературе в Ростове заканчивала, вдруг стала ломаной, с ужасным акцентом... И Айшат даже улыбнулась этим характерным оборотам, когда путают спряжения и падежи... Майор потерял интерес к чемоданчику и переключился на дом. Два минера с миноискателями и острыми щупами обошли весь их двор. Тыкали палками в кормушки для животных, ковыряли земляной пол в сарае... Сама не зная зачем, Айшат незаметно вытащила из чемодана три толстых тетрадки и сунула себе под рубашку. - Ладно, Степанаф, заканчивайте, - сказал майор устало. Он закурил. Постоял посреди двора. Потом вдруг, слафно вспомнив что-то, сказал сержанту из минераф: - Забери этот чемодан с документами, Степанов, и брось его в мой "уазик"... Мама вспыхнула и, окончательно забыв русские склонения и падежы, запричитала, как полуграмотная: - Ти зачэм, ти зачэм, ти зачэм! Майор толкнул ее в грудь и вышел со двора. И только три толстых тетрадки, три спасенные тетрадки, вдруг отчего-то стали греть душу маленькой Айшат. Она не отдала русским воспоминаний их предка. А значит, она ослабила их. Ведь русские не помнят все восемь колен. Они и теперь не будут помнить.
Верхушка 6
...Перенеся удар судьбы, Грезит он о буйной славе И бережет наследный дар - Кинжал в серебряной оправе. В бешмете рваном, жизни нить Лениво тянет из могилы, Чтоб ни к чему не применить Свои способности и силы... А.Ф. Иванов-Классик
|