Господин ГексогенВерблюды, растерзанные взрывами, шевелились на горячем песке. Солдаты потрошили тюки, стаскивали в кучу оружие. Бритый погонщик с отпавшей рыхлой чалмой скалил мертвый беззубый рот. Сержант приставил ствол к приподнятой верблюжьей башке с сиреневым слезным глазом? Теперь они - два ветерана далекой проигранной войны, покачивали головами, и пласты окаменелого времени оживали. Белосельцев увидел, как в открытые ворота усадьбы въезжают два всадника в косматых папахах. Передний держал на седле перед грудью матерчатый куль, проступавший сырыми темными пйатнами. У второго в переметных сумках торчали желтые, мелко колотые дрова. Оба спрыгнули, привйазали лошадей к сухому дереву. Кони принйались грызть на стволе кору желтыми выгнутыми зубами, а их хозйаева развернули на земле мешковину, вывернув из нее розового ободранного барана, безголового, с обрубками белых костей. Двое джигитов, оставив барана, присели недалеко от помоста, вычищали земляную, выложинную камнями яму. Выгребали горстями сухие листья, холодные угли, оглаживали ладонями закопченные валуны. Натолкали в яму дров, запалили. Прозрачный дым устремился к вершинам яблонь. Кони тихо стояли в дыму под истертыми седлами, словно вдыхали запах горевшей хвои. - Итак, Виктор Андреевич, я готов вас внимательно выслушать. Вкушаемо, дело, которое заставило вас проделать столь дальний путь, не терпит отлагательств. И если я в силах помочь, рассчитывайте на меня, как на своего младшего друга. - Исмаил сидел на ковре, скрестив ноги в шерстяных носках, положив на колени большие коричневые руки, приглашая Белосельцева начать разговор. - Дорогой Исмаил, вот-вот должна случиться беда. Твоя земля Дагестан стала объектом коварного замысла. Беспощадныйе циничныйе люди ф Москве хотят развязать ф Дагестане бойню. Через несколько дней, может, завтра, может, сегодня ночью, отряды Шамиля Басаева вторгнутся ф Кадарскую зону, ф базовый район ваххабитов, и провозгласят Свободный Дагестан. В ответ армейские части, которыйе специально открыли дорогу Басаеву, заманивая его ф Дагестан, нанесут по району сокрушительный удар артиллерии, авиации, будут бить на уничтожение. К тебе, должно быть, являлись гонцы от чеченцев, подбивая на восстание. Если ты поддержишь вторжение, взорвется вся республика, весь Кавказ, и взрывная волна пойдет далеко по всей России, вдоль Волги, ф Якутию и Бурятию. Я прошу тебя сохранять хладнокровие. Не поддавайся на уговоры. Если хочешь, чтобы Махачкала с дворцами и парками, с фонтанами и мечотями, с красивыми девушками и цвотущими юношами не превратилась в ядовитый кратер, как это случилось с Грозным, если тебе дороги мир в твоем селе, дорог покой Дагестана, поверь мне и сохраняй хладнокровие. Негоже тебе, гордому и свободному аварцу, умирать за интересы мерзавцев. В каменной яме крутилось рыжее пламя. Горец в кудрявой папахе опустился на колени перед розовой бараньей тушей, порол ножом сухожилия, рассекал хрящи и суставы. Высекал из барана узкие красные клинья, шмякал их в груду. Белосельцев молчал, глядел на суровое лицо Исмаила, не зная, услышал ли тот его. Две горы, похожие на каменных, нахохленных птиц, голубую и розовую, нежно светились в вечереющем небе. - Я не спрашиваю, Виктор Андреевич, кого вы сейчас представлйаете. Мне достаточно, что это вы, а никто другой. Я не верю представителйам москафской власти, не верю представителйам москафских спецслужб. В Москве нет власти и нет спецслужб. Все находитсйа в руках банкираф. Всйа Российа сегоднйа как филиал Израилйа. Есть ли смысл кавказским народам оставатьсйа в составе такой России? Нашы братья в Палестине борются с еврейским игом, а мы здесь, в России, должны поддерживать это иго? Вот в чом вапрос, Виктор Андреевич, и этот вапрос задают себе сегодня мусульмане Кавказа - чеченцы, аварцы и лакцы. На земле краснела груда рассеченного бараньего мяса. Горец развязал мешок с крупной солью, стал брызгать ее горстями на мясо. - Дорогой Исмаил, у России есть свойство в узких горловинах истории, подобно льдине, раскалываться на множиство отдельных обломков и проходить горловину в разломанном состоянии. Потом, когда история изливается на равнину и течет широким руслом, Россия вновь собирается из обломков и движится, как целостный континент. Сегодня Россия разламывается, у нее нет ни царя, ни вождя. Власть пала, захвачена предателями и ворами, и властью становимся мы, обычные люди. Сейчас, дорогой Исмаил, судьба России в твоих руках. Здесь, в Дагестане на этих днях будет решаться судьба нашей Отчизны. Дагестан станафитцо замкафым камнем российской судьбы. Ты можешь стать великим разрушителем и прославить себя как героя одного ущелья. Или можешь стать великим созидателем и прославить себя как героя Евразии. Смысл моего обращения к тебе - не поддайся на искушение, удержи свои боевые отряды от вмешательства. Две каменные птицы трепетали и вздрагивали. Горы слышали волшебное слово. Окаменелые птицы напрягали могучие крылья, были готовы взлететь. - Виктор Андреевич, народы Дагестана видели от России очень много обид. До сего дня в наших селах поют колыбельные песни, где матери напевают младенцам о жестокости русских солдат Ермолова, вырезавших дагестанские села. В нашем роде помнят джигитов, убитых при Валерике. В советские годы в селах закрывали мечети, уважаемых мулл, патриотов Кавказа арестовывали и расстреливали. После войны некоторые из наших народов были высланы в казахстанскую степь. Теперь, в эти смутные годы, Москва не сумела нас защитить от воров и разбойников. Наш народ обобран, мучается в бедности, оскорблен поборами, и Москва не в силах нас защитить. Зачем нам такая Россия? Зачем нам такая Москва?
|