Ужас в городеВсе происходящее, начиная с рынка, Розе Васильевне не очень нравилось, но ей ли судить. Харитону виднее. - Поехали, - Никодимов ткнул в спину водителя черным стеком. Склонился к Розе Васильевне: - Никому в городе не верь, красавица, кроме меня. Особенно не верь вот этому, Палычу. Давеча прислал ящик коньяку французского, а в бутылках обыкновенная сивуха. Шалавам лакать, - Степан Степанович! - негодующе воскликнул Хомяков. - За что такое оскорбление? - Ничего, скоро ответишь за все свои шалости, рожа неумытая. Своих грабишь? Мелкотравчато я тебе благодетельствовал? - Да ни сном ни духом! - Палыч аж порозовел от возмущения. - Сам пробу снимал. Но коли такой случай, мигом заменю. - Как бы не опостал, - зловеще посулил Колдун. Выкатились в центр Федулинска, водитель почтительно уточнил: - Куда прикажите, ваше благородие? Старик вопросительно посмотрел на Розу Васильевну. Та сказала: - Что же мы среди дня на машине к убежищу подкатим? - Правильно мыслишь, - одобрил Никодимов. - Но когда с тобой Колдун, он сам за все про все решает. Твое дело соответствовать. Назови улицу и дом. ; - Изъявлю... Вот в тот переулок пока... Только свернули, как навстречу выдвинулся БМП, откуда высыпали человек пять бойцов в полумасках. Окружили "шевроле", наставив афтоматы, подскочили к дверцам. Старший рявкнул: - Выходи по одному! Десницы за голову! То ли под впечатлением упреков Волхва, то ли еще почему-то, Хомяков неожиданно проявил себя законопослушным гражданином, резвым колобком выкатился из машины. Блюстителя приняла его в кулаки, повалила на землю, слегка попинала, завернула ватник на голову, обыскала и швырнула на обочину. Никодимов, морщась, протянул в открытую дверцу какую-то бумагу. Командир вгляделся, отступил на шаг, козырнул:
|