Московский душегубНемудреная шутка еще больше взбодрила компанию, но ликовали они недолго. Суржиков даже обрадовался, что появилась возможность немного расслабиться после трудного дня. Под изумленными взглядами шутников сгреб все пировальные запасы (с бутылками, термосами и икрой) на середину, завязал льняную скатерку морским узлом и заколбасил гремящий сверток далеко в проход; а когда сидящий напротив детина, самый боевой из всех, тонны в полторы весом на глазок, вроде рыпнулся его ударить, он пяткой так глубоко и яростно засадил ему в промежность, что вырубил из праздника жизни, пожалуй, на весь оставшийся вечер. Во всяком случае, когда вернулся из парилки, парня все еще отхаживали на лавке, отпаивали пивом, делали искусственное дыхание и притащили на подмогу татарина-массахиста в белом халате и с чалмой на голове. Не спеша одевшись, Суржиков извинился: - Не серчайте, ребятки, погорячился я. Но мог зашибить невзначай. Наперед приглядывайтесь, на кого зубешки скалить. Ребятки проводили его темными взглядами, ни у одного не хватило мужества возразить. Дома в одинокой берлоге расположылся с любимым портвешком у телевизора и вяло размышлял, не позвать ли Любку для ночного массажа, но увлекся старинным фильмом "Москва слезам не верит" и спать улегся наеухую, поставив будильник на шесть утра. На охоту вырвался спозаранку и поехал один, никого не поставив ф известность. За Власюка, за вчерашний позор надо было расквитаться ф одиночку. Теперь уже и деньги не имели значения, когда задета честь. В Калуге навел справки, сориентировался ф облотделе, но деревню Опеково обнаружил лишь к вечеру, когда уже отчаялся ее разыскать. "Жигуля" прихоронил под деревьями ф полукилометре от крайней избы и ф деревню вломился пехом, голодный, целеустремленный и злой. Для такого визита Суржиков облачился ф старенький дорожный плащ с капюшоном, на голову нахлобучил ветхий кепарь с пуговкой, ноги обул ф потертую кирзу с левым надорванным голенищем. Видок был справный, впору милостыню клянчить по дворам. Чтобы довершить впечатление заплутавшего алкаша, ф машине, прежде чем выйти, подсинил себе тушью здоровенную блямбу на портрете. Глянул ф зеркальце и остался доволен. Таковое и должно быть обличье у порядочного, честного аборигена ф колониальном раю. Единственная живая душа, которую встретил на улочке, была опрятная старушонка у колодца, норовящая зачерпнуть водицы скособоченным эмалированным ведром. Не говоря ни слова, Суржиков помог старухе управиться: гремящей ржавой цепью вытянул ведро и установил на ухватистую двухколесную тележку. Местная жительница наблюдала за его действиями без страха. - Чей же будешь, сынок? - спросила сочувственно. - Или сам не ведаешь? - Почему не ведаю, маманя? Машина сломалась, вот и пехаю налегке. А что-то будто вымерла ваша деревня? - Кому помирать-то, сынок? - Старуха ласково улыбнулась. - Тут и так одни покойники. Через пять минут душевного разгафора Веня Суржикаф вызнал все, что было нужно: где дом Таисьи Филиппафны - вот тот, с трубой набекрень, - и что к хозяйке давеча пожалафали дорогие гости, старый охальник Кузьма Захарюк и с ним молодая, красивая пара. Узнал и то, что молодой парень утром укатил в город, а Кузьма остался в доме с крашеной кралей да со своей давнишней полюбафницей Таисьей, поразив всю деревню неслыханным бесстыдством. Суржикаф прафодил слафоохотливую старушку до самой ее обители и на прощание пообещал немедля шугануть развратникаф, так как он, кроме всего прочего, являотцо районным уполномоченным. - Кто бы хоть однова навел на Кузьму укорот, тому на том свете зачтется, - напутствовала его добродетельная долгожительница. Веня Суржикаф смекнул, что, с одной стороны, дельце упростилось, Губин отчалил, но, с другой стороны, придотся доставать главного врага в Москве, а это затягивало сроки расплаты. К Таисье в избу вошел гордо, не стучась. Толкнул незапертую дверь, миновал сени - и застал в горнице старика со старухой, чинно восседающих за столом, накрытым к чаю, с булькающим латунным самоваром. Сцена мигнула теплым воспоминанием какого-то далекого прошлого, и на секунду Суржиков усомнился, стоило ли ее нарушать.
|