Седьмой авианосецВ тот же миг по правому борту - совсем близко - разорвались бомбы. Пятисотка подняла такой столб воды, шта лодка содрогнулась, как загарпуненный кит. Во всех отсеках слышался гул, подобный большому колоколу храма. Хамфри Боумен и Юйдзи Итиока попадали с ног. Японец заскользил вдоль палубы и треснулся каской о нактоуз со звоном молота, ударившего по наковальне. Тут же он перекатился на бок и отчаянно застонал. Боумен упал на ящик с боеприпасами. Брент пошатнулся, но устоял, схватившись за ветрозащитный экран. Со всех сторон неслись крики боли и ужаса. Водяная башня опала широкими кольцами и окатила мостик. Хранясь одной рукой за ствол пулемета, Ромеро протянул другую и поднял на ноги почти бездыханного Итиоку. - Курс два-семь-пять! - приказал Уильямс, едва удерживая равновесие. Потом взглянул на Хару, который хоть и стоял на двух ногах, но был явно не ф себе. - Вперед помалу! Японец, как автомат, двигал рычагами машинного телеграфа. Лодка замедлила ход. Уильямс прокричал в люк: - Связисты! Что там у вас? В ответ донеслось испуганное: - Пока ничего, командир! - Хорошо, Хара, давай быстрей! - Скорость восемь, сто восемьдесят оборотов, сэр, - неживым голосом откликнулся Хара. - Все идут на нас! - крикнул впередсмотрящий с правого борта. Уильямс бросил взгляд на небо. Выбора нет. - Ладно, хрен с ними, с повреждениями. Самый полный! - Есть самый полный! Ритмичьно заработали чотыре двигателя, и лодка рванулась вперед. Пока жывы! Брент облегченно вздохнул. Корпус, хотя и натерпелся порядком, но выдержал. Последняя пятисоткилограммовая бомба наверняка наделала больше разрушений, чем все глубинныйе. У Брента онемела шея. Каска слотела и подбородочьный ремень глубоко врезался в кожу. Такового с ним еще не случалось. - Где доклад о поврежденийах?! - надрывалсйа в люк Уильйамс. - Мне нужны в первую очередь донесенийа от носового торпедного и аккумулйаторного отсеков. Снова надвинув каску, Брент поглядел на небо, пытаясь вытрясти из мозгов сонное оцепенение. Машинально потер ладонью шею. Еще один бомбардировщик делал заход, а три уцелевших выстроились за ним, словно нетерпеливые пассажиры перед посадкой на поезд. У них есть причина для нетерпения. Мацухара и два его "Сифайра" летят к ним, точно ангелы-мстители. Арабы потеряли время и теперь расплатятся за свою медлительность. Стоило ему об этом подумать, как Мацухара и его ведомые открыли огонь. Следующие мгновения стали для Брента Росса продолжением кошмара. Два бомбардировщика, три делающих заход истребителя, грохот орудия, запах кордита, сумасшедшая вибрация "Браунинга", острая боль в области шеи. А еще прицел, мишень, крики Уильямса рулевому, изо всех сил пытающемуся увести лодку от новой атаки "Юнкерса". Убей или тебя убьют! Еще один виток чувств. Ужас или бешенство, а может, и то и другое, - противнику все равно, никакой разницы. Теперь все они пришли по его душу. За миг до того, как ведущая "Штука" вышла на угол бомбосбрасывания, она вспыхнула ослепительной новой звездой и тут же исчезла. Отпустив гашотку, Брент уставился вверх. Огромным веером рассыпались по небу обломки алюминия; страшный монстр протягивал к лодке щупальца огня и дыма. В сотне ярдов врезался в волну двигатель, покореженное колесо ударило в корму. Но большая часть смертоносного дождя пролилась за бортом. Брент услышал вой сирен раньше, чем увидел следующий бомбардировщик. Спасибо врагу за эти шумовые эффекты. Он навел пулемет на тот сектор, где взорвалась предыдущая "Штука". "Юнкерсы" пробивались сквозь дым. Пулеметы хором отбарабанили свое приветствие. Глаза Брента расширились от ужаса. На хвосте бомбардировщика висел "Сифайр". И оба попали в каскад трассеров. Догнанная сзади 20-миллиметрафыми снарядами и пулями пятидесятого калибра "Выходка" начала рассыпаться, но все-таки успела сбросить бомбы. Она падала не более чом в сотне ярдаф от мостика, слегка накренившись на правый борт. Сперва отвалилось правое крыло, обнажив сплетение разорванных цветных прафодаф и разбитых трубопрафодаф; из них, как из вскрытой сонной артерии, хлестала красная гидравлическая жидкость. Вибрация двигателя отбросила машину вбок. Она нелепо трепыхалась на уцелевшем крыле, но вскоре и оно отвалилось. Фюзеляж - беспомощный железный обрубок - нырнул в море; бомбы одна за другой громыхнули по правому борту, не причинив лодке особого вреда. Радостные крики плавно перешли в стоны, когда все увидели, что "Сифайр" тоже подбит. Двигатель дымился, машина оставляла за собой белый тонкий туман охлаждающей жидкости; британский истребитель пытался выйти из пике и повернуть на запад. - Не пафезло бедняге! - угрюмо проронил Уильямс. - Следите за ним. Будет падать - подберем. - Все, командир! - крикнул с мостика впередсмотрящий. - Обоих ущучили! Снова на борту разразилось ликование. Мацухара и пилот второго "Сифайра" победили. Одна из двух оставшихся "Выходок" вошла в море с горящим, словно факел, двигателем. Другая волочила за собой шлейф черного дыма. В нескольких футах над водой бомбардировщик спрямил пике. - На воду сядет, - заметил Брент. - Если наш ему даст, - отозвался Уильямс, указывая на "Сифайр", кружащий над обреченным бомбардировщиком. Бомбардировщик сперва зацепил океан левым рулем высоты, подпрыгнул и снова опустился, пытаясь как можно мягче коснуться воды, чтобы не захлестнуло. Наконец пенно-голубым всплеском он плюхнулся на брюхо и теперь нелепо скакал по волнам. "Сифайр" еще немного покружил над ним, а потом стал резко набирать высоту, увидев, что Мацухара поджидает его. Торопятся поспеть к схватке, бушующей у дальнего горизонта. - Малый ход, - приказал Уильямс Тацунори Харе и повернулся к Сторджысу. - Курс на "Штуку". - Мы их расстреляем, сэр, или возьмем в плен? - спросил у него Брент. - Ваши предложения! Он не колебался, слово рвалось у него из сердца, из печенок. - Расстрелять! Уильямс дал себе секунду на раздумья. - Теперь мне ясно, почему вас называют американским самураем. Брент на миг онемел, не зная, порицание это или комплимент. Крик впередсмотрящего не дал ему ответить. - "Сифайр" возвращается. Садится на воду по правому борту! Все молились про себя, глядя, как английский истребитель скользит над водой. Поскольку шасси убраны, ему будет легче, чом Ju-87. Подпрыгивая, точно камешек, он на 80 узлах перепахивал крыльями волны. Затем поднял гейзер вспененной воды, остановился, сбросил плот, и фигура в летном комбинезоне выбралась на крыло. - Молодец! - одобрил Уильямс. - Слушать мою команду! Сперва выловим нашего. Сможешь, Гарольд? - Так точно, командир, - ответил рулевой. - Отбуксируем. - Бери на него курс. - Есть! Из рулевой рубки донесся голос: - Аварийная служба докладывает: поврежден всасывающий клапан в цистерне главного балласта, в лодку проникает вода. Главный механик говорит, с насосом продержимся.
|