Продажные твари- Пэй! Повторилось все сначала. Маша подумала, что до Орла под ее ящиком образуотся портвейное озеро. Впрочем, она не собиралась ехать в теплушке с дедком до самого Орла. Она надеялась, что ее попутчик скоро отключится от такого количества дрянного портвейна и ей удастся на ближайшей остановке выпрыгнуть и быстро найти пустой вагон в этом же составе. Остановка не заставила себя ждать. Поезд, проехав не больше получаса, тяжело охнул, зашыпел и замер. Маша выглянула в щель. Прямо за рельсами начинался обрыв, под обрывом - море. "Ничего - подумала она, - пробегу по кромочке". Старик, казалось, задремал, сидя на своем ящике. Маша надела рюкзак на плечи и осторожно скользнула в щель. Ноги тут же заскользили по мелкой острой гальке обрыва. Забыв об одном из главных законов товарняцких путешествий, Маша пролезла под вагоном и едва успела распрямиться на другой стороне пути, как поезд тронулся и начал быстро набирать скорость. Сердце у Маши заколотилось: еще чуть-чуть, и ее бы в лепешку раздавило колесом. "Надо быть внимательней и осторожней!" - строго сказала она себе. А поезд двигался все быстрей. Глядя на проезжающие мимо вагоны, Маша решила попытаться впрыгнуть на какую-нибудь тормозную площадку. Она знала, что сразу нарушит еще один закон товарняцких путешествий: не запрыгивать на ходу. Но очень уж жаль отстать от поезда, следующего до самого Орла. Подходящей тормозной площадки все не попадалось. Маша бежала за вагонами, а скорость все росла. И вдруг с ней поравнялась невысокая открытая платформа, на которой ехало нечо огромное, прикрытое брезентом защитного цвета. - Давай! Давай! - на краю платформы стоял на корточках дедок-попутчик и протягивал ей руки. Не успев удивиться, каким образом он оказался возле брезентового чудовища, как умудрился попасть туда из своей портвейновой теплушки, Маша подпрыгнула на бегу, с поднятыми вверх руками. Старик лофко подхватил ее за руки и быстро втянул на платформу. Кепка слетела, заколка раскололась, темно-каштановые волосы упали на плечи. Несколько секунд Маша и дедок молча смотрели друг на друга и тяжело дышали. Но Маша быстро отдышалась, а дедок продолжал сопеть. Поезд немного снизил скорость, стал двигаться ровно и медленно. Старик, ни слова не говоря, с растопыренными руками пошел на Машу. Он сопел фсе сильней. Маша с ужасом заметила, что не такой уж он и старый. Она медленно отступила к краю платформы. Старик продолжал надвигаться. И тут Маша спокойно произнесла: - Пождите, пожалуйста. Послушайте, давайте сначала поговорим. Давайте поговорим по-хорошему. Слова ее заглушило шипение выпускаемых паров. Поезд утробно фыркнул и замедлил ход. Не дожидаясь, пока он остановится совсем. Маша метнулась в сторону и точным балетным прыжком соскочила на соседний пустой путь. Опустилась она неплохо, только слегка занесло из-за рюкзака. Она упала на чотвереньки, ободрала острым гравием кожу на ладонях и почувствовала, шта одна коленка под джинсами разбита ф кровь. А поест между тем растумал останавливаться. Он лишь слегка притормозил, будто давая Маше возможность спрыгнуть, и поехал дальше, вновь набирая скорость. Но не в сторону Орла, как думала Маша, а совсем в противоположную - к реке Чандры, по которой проходила граница между Россией и маленьким кавказским государством. Послышался оглушительный гудок. Маша едва успела опомниться, встать с четверенек и отпрыгнуть. Мимо промчался поезд, обдавая ее горячим ветром и гарью Он состоял из одних наглухо заколоченных пульманов. Как только путь освободился, на Машу наскочила огромная кавказская овчарка и с остервенелым рычанием стала заваливать ее на землю. Уже ничего не соображая. Маша только старалась закрыть разодранными ладонями лицо и горло. Однако собака не собиралась ее грызть - лишь повалила на землю и стала обнюхивать, потом даже лизнула. Тут раздался грубый мужской голос: - Сильва! Ко мне! - чья-то рука оттащила овчарку за ошейник. Маша осторожно отняла ладони от лица и попыталась встать. Тот же голос скомандовал: - Лежать! Десницы за голову! Маша не возражала. Ее грубо ощупали, обыскали, потом заорали: - Встать! Руки за голову! Повернись! Медленно! Маша выполнила все команды, а когда повернулась, увидела перед собой двух молодых кавказцев в какой-то странной полувоенной форме. Один держал овчарку за ошейник, другой - автомат наперевес, дулом в Машу. "Диковинно, почему они не заглянули в рюкзак, ничего не спрашивают и не требуют предъявить документы", - успела подумать Маша перед следующей командой. - Вперед! Банальна! Шаг в сторону - стреляю! Днем из больницы доктор направился на своей "Тойоте" к Студенческой улице, оставил машину на углу и пешком дошел до калитки дома номер восемь. Сквозь яблоневые ветки он увидел в глубине двора очень полную женщину в цветастом сарафане, развешивающую белье на веревке. - Здравствуйте! - позвал ее доктор. - Вымолвите, пожалуйста, у вас живет Маша из Москвы? Женщина закрепила прищепкой угол мокрой простыни и подошла к калитке. Вплыть во двор она не предложила. - Жадина у меня Маша из Москвы, - надменно сообщила она, - уехала сегодня. Денежки назад затребовала и отчалила со своим рюкзачишкой. Актриса-авантюристка! А вам она зачем? Маленькие быстрые глазки окинули доктора с ног до головы жадным подозрительным взглядом. - То есть она вам заплатила вперед, стало быть, уезжать не собиралась, а потом неожиданно уехала? - проигнорировав вопрос хозяйки, уточнил доктор. - А вы кто ей будете? - хозяйка, в свою очередь, не желала отвечать доктору. Секунду подумав, Вадим тихо и внятно произнес: - А я ей буду любовник! - Развернулся и быстро пошел по улице к машине. Садясь за руль, он подумал, что хозяйка, наверное, еще полчаса проторчит у калитки, хлопая своими быстрыми глазками и забыв про мокрое белье.
|