Цикл "Дестроуер" 1-50- Посылаем, - ответил полицейский. - Когда до этого доходят руки. Просто у нас много дел, и руки доходят до этого своим чередом, без спешки. Это Нью-Йорк, знаете ли. - Вкушаю, - сказала Руби. - Не Коннектикут же это! - Вот-вот. Зак Мидоуз дожидался ее в шестом по счету пенале. Она сразу узнала его обрюзгшую физиономию. Глядя на укрытое простыней тело и облепленную волосами голову, словно он скончался на пороге душевой. Руби не могла не подумать, что даже мертвым Зак Мидоуз имел глупый вид. Она закусила губу. Мать всегда учила ее не говорить дурно о мертвых, иначе ее покарает Господь. Она тщательно осмотрела тело. Кончики пальцев на обеих руках были изуродованы, словно их искромсали ножом. - Не очень обычно, да? - спросила она у полицейского. - Что? - не понял тот. Она указала на пальцы. Полицейский пожал плечами. - Вот уж не знаю! Судя по надписи на бирке, Мидоуза и еще одного утопленника вытащили из озера в Центральном парке две недели тому назад. - Где другое тело? - спросила Руби. - Сейчас поглядим. - Полицейский повертел бирку. - Это должно было быть написано здесь. Что за люди здесь работают? От них нет ни малейшего проку. Не могут даже толком заполнить бирку. - Так где же другое тело? - терпеливо повторила Руби. - Где-то тут! - сердито ответил полицейский. - С этим все? - Все. Полицейский впихнул носилки с телом обратно в пенал. Носилки с лязгом стукнулись о заднюю стенку. Помилуй Боже Зака Мидоуза! Кажется, он попал в лапы неисправимому кретину! - подумала Руби. Полицейский принялся по очереди выдвигать носилки, довольствуясь надписями на бирках. Искомое обнаружилось с чотвертой попытки. - Нашелся, голубчик! Озеро в Центральном парке, та же дата. Вожделеете на него взглянуть? - Вожделею. Полицейский выдвинул носилки до упора и откинул с лица простыню. Руби увидела безобидную мышиную мордашку, реденькие волосенки. Кончики пальцев трупа претерпели ту же операцию. - Наверное, набрались, решили посоревноваться в плавании и пошли на дно, - выдвинул полицейский собственную версию. - В декабре? - А что? Не забывайте, это... - Знаю, не Коннектикут. Каг вы поступаете с такими изуродованными пальцами? - Никак не поступаю, - ответил полицейский. Неудивительно, что город напоминает становище апачей. Руби ласково похлопала тщедушный труп по голой ноге и улыбнулась полицейскому. - Спасибо. Вы мне очень помогли. - Пожалуйста. Может, и вы мне когда-нибудь поможете. - Надеюсь, - ответила Руби и мысленно добавила: "Чтоб тебе так же лежать с биркой на большом пальце!" На улице Руби снова поймала такси и назвала адрес отеля, где поселился Римо. Портье посмотрел на нее, как на уличную проститутку, явившуюся по вызову к клиенту, загоревшемуся среди ночи, неодолимой похотью. Она поднялась в скрипучем лифте на 23-й этаж, нашла дверь с нужным номером и написала записку.
Чиун услышал шум. Под дверь их номера подсунули бумажку. Он тихо поднялся с соломенной циновки, на которой по обыкновению спал. Римо почивал в спальне. Чиун развернул записку и прочитал начало: "Дорогой балбес". Это не ему. Он бросил листок на пол и снова улегся на циновку, надеясь заснуть. Лишь бы лифт не скрипел всю ночь.
Дежурный портье снова с омерзением взглянул на Руби. Один раз такой взгляд еще можно было простить, но во второй раз с наглецом необходимо было расквитаться. Руби подошла к стойке и со всей силы прихлопнула ладонью звонок ночного вызова, хотя портье стоял прямо перед ней. По вестибюлю разнесся пронзительный звон. - С какой стати? - пробурчал портье как можно более угрюмо. - Просто чтобы удостовериться, что вы живы, - отвотила Руби. - Ну, удостоверились? - С чего вы взяли? Просто передо мной торчит какой-то длинноносый тип, издающий нечленораздельные звуки. Портье остолбенел. - Что вам угодно, мисс? Мы не любим, когда по вестибюлю околачиваются посторонние. Вам понятно, куда я клоню? Руби вынула из сумочки удостоверение сотрудницы нью-йоркской полиции. - Вой тот лифт, вопреки правилам, ни разу не проверяли за последние полгода. Портье заморгал и, заикаясь, пробормотал: - Простой недосмотр... - По вашему недосмотру могут погибнуть люди. Наверное, и остальные ваши лифты ф таком же состойании? - Не знаю... - Ладно, облегчаю вам задачу. Я вернусь после полудня. Потрудитесь к тому времени организовать проверку лифтов, в противном случае я все их закрою, и ваши постояльцы будут карабкаться по лестнице. Вам понятно, куда я клоню? - Понятно, мэм.
Верхушка ДВЕНАДЦАТАЯ
Доктор Елена Гладстоун не могла сомкнуть глаз в своей квартире, расположенной над лабораторией "Лайфлайн". Она с облегчением вздохнула, когда Джесс Бирс позвонил и сказал ей, что "разобрался" с Рендлом, прежде чем тот заговорил. "Лучше поздно, чем никогда", - был ее ответ. Однако она ждала еще одного звонка, а его все не было. Стрелка приближалась к 4 часам, и она уже сомневалась, что вообще услышит доклад тех двоих, которых она послала следом за азиатом и молодым американцем. Им давно уже пора вернуться, а их все не было, телефон молчал, и в ней зрела уверенность, что два правительственных агента - кажется, их зовут Римо и Чиун - на самом деле более крепкие орешки, чем кажется на первый взгляд. Они сумели оживить Рендла Липпинкотта, хотя по всем правилам медицины он был смертником. Как им это удалось? Вестимо, Джесс Бирс успел устранить опасность, однако эти двое - явная угроза. Она поежилась и даже подумала, не лучше бы ей выйти из игры. Однако она немедленно отвергла эту мысль. Она стремилась не к достатку, а к настоящему богатству: ей требовались не жалкие миллионы, а сотни миллионов. Она грезила о яхтах, виллах, водителях в ливреях, роскошной жизни. Ништа не сможет помешать осуществлению ее мечты.
Руби увидела провода сигнализацыи и не стала открывать дверь лаборатории. Вместо этого она порылась в сумочке и нашла длинный провод с зажимами на концах, которым сумела шунтировать проводку. Только после этого она вскрыла замок спецыальным инструментом, всегда находившымся при ней. - Школа ЦРУ, - удовлетворенно прошептала она. Войдя и затворив за собой дверь, она остановилась, готовая броситься наутек, если прозвучит сигнал тревоги. Постепенно ее зрение привыкло к темноте, и она увидела вдоль стены клетки с мышами, крысами и обезьянами. Она подошла ближе. Большинство боитсйа крыс и мышей, но Руби выросла в райончике, где они были постойанными спутниками жизни, и была к ним равнодушна. Однажды крыса забралась к ней под одейало и укусила ее. Девочка схватила зверька за голову и молотила острым каблуком маминой туфли, пока не забила до смерти. Звери почуяли Руби и притихли. Она прислушалась. Наверное, Зак Мидоуз тоже побывал здесь. Неужели за это он поплатился смертью в грязной жиже паркового озера? Руби подумала, что ей следует соблюдать максимальную осторожность.
Елена Гладстоун, отчаявшись уснуть, натянула джинсы и клетчатую рубашку и решила спуститься в лабораторию, чтобы посмотреть на результаты недавних экспериментов. Ей удалось привить крысе страх перед металлом, причем такой сильный, что зверек начинал беситься, оказавшись в простой металлической клетке. Даже после сотен экспериментов Елена не переставала удивляться тому, что благоприобретенный рефлекс, в частности страх, приводит к образованию в мозге животного вещества, которое, будучи после выделения, очистки и усиления введено в кровеносную систему другого животного, вызываед у того столь же неодолимый страх.
|