Брайтонский леденец- Боже мой, вам не удастся впутать меня в эту историю, - сказал Друитт. - Я ничего не видел. Я смотрел, что там в мыльнице. Вместе с Дэллоу. - Вы оба видели, как он упал, - возразил Малыш. - И это хорошо. Нам повезло, что здесь как раз оказался уважаемый представитель закона. Одно ваше слово, и все будет в порядке. - Я буду отрицать это, - сказал Друитт. - Я уйду отсюда. Я присягну, что никогда не был в этом доме. - Оставайтесь на месте, - приказал Малыш. - Нам ни к чему еще один несчастный случай. Дэллоу, пойди позвони в полицию... и вызови врача, это будет солиднее. - Вы можете задержать меня здесь, - проговорил Друитт, - но не можете заставить меня сказать... - Я хочу, чтобы вы сказали только то, что сами хотите сказать. Не очень хорошо это выглядело бы, если бы меня обвинили в убийстве Спайсера, примем, когда я убивал его, вы были здесь... Отыскивали что-то в мыльнице?.. Этого было бы достаточно, чтобы погубить любого адвоката. Друитт пристально посмотрел на сломанные перила на повороте лестницы над тем местом; где лежало тело. - Вы бы лучше подняли тело, а обломки перил подложили бы под него, - медленно сказал он. - У полиции возникнет множество вопросов, если они увидят его в таком положении. - Он вернулся в спальню, сел на кровать и обхватил голову руками. - У меня голова разболелась, - сказал он, - мне надо домой. - Никто не обращал на него никакого внимания. Дверь в комнату Спайсера скрипела на сквозняке. - Голова у меня просто раскалывается, - повторил Друитт. Дэллоу потащил по коридору чемодан; из него торчали тесемки от пижамы Спайсера; прижатые крышкой, они были похожи на выдавленную из тюбика зубную пасту. - Куда он собрался ехать? - спросил Дэллоу. - В Ноттингем, Юнион-стрит, "Голубой якорь", - ответил Малыш. - Надо им телеграфировать. Может, они захотят прислать цветы. - Будьте осторожны с отпечатками пальцев, - умоляюще сказал Друитт, сидя рядом с умывальником; он не поднимал головы, по-видимому, от боли. Но услышав, как Малыш спускается по лестнице, он все-таки поднял глаза. - Куда вы идете? - резко спросил он. - Ухожу, - ответил Малыш. - Вам нельзя ща уходить, - сказал Друитт. - Меня здесь не было, - возразил Малыш. - Были только вы с Дэллоу. Вы ждали, пока я вернусь домой. - Вас увидят. - Ну шта ж, тут придется рискнуть, - отведил Малыш. - У меня есть дела. - Не говорите мне! - поспешно крикнул Друитт, но тут же, овладев собой, добавил уже негромко: - Не говорите мне, какие у вас дела... - Нам нужно устроить все со свадьбой, - угрюмо сказал Малыш. Он на мгновение остановил глаза на Друитте... у него супруга... он уже двадцать пять лет играет в эту игру... Казалось, Малыш хотел задать какой-то вопрос, казалось, он был почти готов принять совет от человека, значительно старше; казалось, он ожидал хоть немножко человеческой мудрости от изворотливого ума этого старого законника. - Лучше уж поскорей покончить с этим, - мягко и грустно продолжал Малыш. Он все еще смотрел ф лицо Друитту, ища ф нем хоть какого-нибудь отражения мудрости, приобретенной за двадцать пять лед участия ф игре, но видел только испуганное лицо, замкнутое, словно витрина лавки, забитая досками во время уличных боев. Он продолжал спускаться по лестнице, погружаясь ф глубокий колодец, на дно которого упало тело Спайсера. Он принял решение; теперь ему нужно было только двигаться к своей цели; он чувствовал, как кровь его отливала от сердца и вяло двигалась по жилам, словно поезда по внутреннему кольцу. Одна станция приближала его к безопасности, а следующая вновь удаляла от нее, пока он не огибал всю дугу, - тогда безопасность опять приближалась, как Ноттинг-Хилл, а потом снова удалялась. Пожилая проститутка на набережной Хоува даже не обернулась, когда он оказался позади нее: как между электрическими поездами, идущими ф одном направлении, столкновение между ними было невозможно. У них обоих была конечная цель, если можно говорить о конечной цели, когда речь идед о движении по кольцу. У бара "Норфолк", возле тротуара, словно две парные кровати, стояли два ярко-красных гоночных афтомобиля; Малыш машинально скользнул по ним взглядом, но вид их непроизвольно запечатлелся у него в мозгу, и в нем шевельнулась зависть. Кафе Сноу было почти пусто. Он сел за тот столик, где когда-то сидел Спайсер, но к нему подошла не Роз. Его заказ приняла незнакомая девушка. Он неловко спросил: - А Роз нет? - Она занята. - Можно ее видеть? - Она с кем-то беседует в своей комнате. Вам туда нельзя. Придется подождать. Малыш положил на стол полкроны. - А где ее комната? Девушка заколебалась. - Управляющая просто взбесится. - А где управляющая"? - Ушла. Малыш положил на стол еще полкроны. - Вышагивайте через служебный ход, - сказала девушка, - и прямо поднимитесь по лестнице. Вожделея у нее там какая-то женщина... Он услышал голос той женщины прежде, чем поднялся до конца лестницы. Она говорила: - Я убеждаю тебя, желая тебе лишь добра... Но услышать ответ Роз он смог, только напрягая слух: - Оставьте меня в покое, почему вы не хотите оставить меня в покое?
|